JOLVIRA
Поиск
парадокс аниме
парадокс аниме
Подписчики:
18 подписчиков
ID:
78585705
Блокировка:
Нет ограничений
Верификация:
Сообщество не верифицировано администрацией ВКонтакте
Видимость
открытое
Популярность:
У сообщества нет огня Прометея
Домен:
club78585705
Беседы об искусстве
ПОДСЛУШАНО ПРОСТОКВАШИНО
ПЕКИН РОУ-РОУ
3(1-4) Беседы об искусстве
ДШИ №1 г. Кандалакша. Художественное отделение
![ПЕКИН РОУ-РОУ. Ростовский, потом московский, художник [...] участник товарищества Искусство или смерть; вместе переезжали в Москву, вместе обитали на Речном вокзале, Трехпрудном. Погиб летом 1993 года.
Guelman.ru
Хорошее стояло на дворе время, веселое. Жили мы тогда в славном городе Ростове-на-Дону (с периодическими заездами во Львов и Москву) были, как водится, молоды, нахальны, вечно выпивши, и все до одного считали себя гениями.
Но гений, разумеется, был среди нас только один - Тима.
Алексей Евтушенко, Слово вступительное
Верно, не вылечило время, теперь уже с уверенностью видно. А также не опровергло и даже не пошатнуло ни одного из могучих тиминых слов. Выйдешь на улицу, глянешь на окрестное село – глазами тела, души ли, несущественно, - все так и есть, именно что черепа.
Ксения Агалли, ТИМА (глава из книги Василиса и Ангелы)
- Представляешь, в студии сто, двести кошечек, – объясняя замысел, он застенчиво улыбался и нелепо размахивал руками, как мельник. - Разного размера, каждая на своем пьедестале, и все замотаны в бинты.
- Какие бинты?
- Ну, вот белые бинты. И постаменты белые. И студия белая. И только белые забинтованные кошечки отбрасывают грациозные и странные кошачьи тени на белые стены. И в центре этой армии пурпурный гигантский кот, рожденный от брака грифона и древнеассирийского звездолета.
Дмитрий Дибров, Сережа (глава из книги Раб лампы)
У нас с ним было несколько очень важных бесед. Он говорил, например, о том, что художник должен думать только о том, как зеленое сочетается с фиолетовым, а все остальное по фигу...
Кирилл Серебренников, Шиги-Джиги, или коллаж-портрет Сергея Тимофеева
...с массой приятных моментов, которые идут, прежде всего, от музыки Сергея Тимофеева и его магнетической личности, которая сегодня кажется такой вполне ренессансной. Весь этот ренессанс и обаяние личности, как мне кажется, как раз и проходят через всю эту передачу, которая, разумеется, не совершенна. Хорошо, что мы ее сделали… Потому что для меня он был абсолютом Творца, свободного художника.
Кирилл Серебренников, [другие]Чужие!
А поутру замерзший Тима выбрался из палатки и громко просипел на весь Танаис: «Эй, кто – нибудь ! Дайте ЧТО-НИБУДЬ!» Ответом ему была тишина.
Дмитрий Коваленко, Небольшой комментарий к давней магнитозаписи.
Ведь мы имеем что-то, слава Богу / такое, что и двери мастерских / почти что никогда не запираем?
Игорь Бондаревский, Памяти С.Тимофеева
Тогда же Сережа Тимофеев написал мне: «Бог есть, но он изрядно поистрепался и постарел, он стал сентиментальным, плачет по любому поводу — за это я его люблю»
Галина Пилипенко, Памяти Сережи Тимофеева
описание взято со странички http://rou-rou.ru](https://sun9-4.userapi.com/impf/c131/g2389122/b_dfc010e8.jpg?quality=96&as=32x32,48x48,72x72&sign=47b8a0b72324344dc50e45870484e715&u=D_nDWd9CA08am9lvT_FsdxsS-polqPycJM9-UU7qatc&cs=480x480 "ПЕКИН РОУ-РОУ. Ростовский, потом московский, художник [...] участник товарищества Искусство или смерть; вместе переезжали в Москву, вместе обитали на Речном вокзале, Трехпрудном. Погиб летом 1993 года.
Guelman.ru
Хорошее стояло на дворе время, веселое. Жили мы тогда в славном городе Ростове-на-Дону (с периодическими заездами во Львов и Москву) были, как водится, молоды, нахальны, вечно выпивши, и все до одного считали себя гениями.
Но гений, разумеется, был среди нас только один - Тима.
Алексей Евтушенко, Слово вступительное
Верно, не вылечило время, теперь уже с уверенностью видно. А также не опровергло и даже не пошатнуло ни одного из могучих тиминых слов. Выйдешь на улицу, глянешь на окрестное село – глазами тела, души ли, несущественно, - все так и есть, именно что черепа.
Ксения Агалли, ТИМА (глава из книги Василиса и Ангелы)
- Представляешь, в студии сто, двести кошечек, – объясняя замысел, он застенчиво улыбался и нелепо размахивал руками, как мельник. - Разного размера, каждая на своем пьедестале, и все замотаны в бинты.
- Какие бинты?
- Ну, вот белые бинты. И постаменты белые. И студия белая. И только белые забинтованные кошечки отбрасывают грациозные и странные кошачьи тени на белые стены. И в центре этой армии пурпурный гигантский кот, рожденный от брака грифона и древнеассирийского звездолета.
Дмитрий Дибров, Сережа (глава из книги Раб лампы)
У нас с ним было несколько очень важных бесед. Он говорил, например, о том, что художник должен думать только о том, как зеленое сочетается с фиолетовым, а все остальное по фигу...
Кирилл Серебренников, Шиги-Джиги, или коллаж-портрет Сергея Тимофеева
...с массой приятных моментов, которые идут, прежде всего, от музыки Сергея Тимофеева и его магнетической личности, которая сегодня кажется такой вполне ренессансной. Весь этот ренессанс и обаяние личности, как мне кажется, как раз и проходят через всю эту передачу, которая, разумеется, не совершенна. Хорошо, что мы ее сделали… Потому что для меня он был абсолютом Творца, свободного художника.
Кирилл Серебренников, [другие]Чужие!
А поутру замерзший Тима выбрался из палатки и громко просипел на весь Танаис: «Эй, кто – нибудь ! Дайте ЧТО-НИБУДЬ!» Ответом ему была тишина.
Дмитрий Коваленко, Небольшой комментарий к давней магнитозаписи.
Ведь мы имеем что-то, слава Богу / такое, что и двери мастерских / почти что никогда не запираем?
Игорь Бондаревский, Памяти С.Тимофеева
Тогда же Сережа Тимофеев написал мне: «Бог есть, но он изрядно поистрепался и постарел, он стал сентиментальным, плачет по любому поводу — за это я его люблю»
Галина Пилипенко, Памяти Сережи Тимофеева
описание взято со странички http://rou-rou.ru")
